**«Суверенная территория»**  

Полночь. В квартире Ская царит напряжённое перемирие.  

Элис занимает свой стратегически важный угол — треугольник пространства между диваном, торшером и розеткой. Территория чётко обозначена: ноутбук на коленях, кружка с остывшим кофе, разложенные бумаги. И канцелярский нож, лежащий ровно на границе зоны отчуждения.  

Из кухни доносятся подозрительные звуки.  

*Опять этот рыжий контрабандист*, — даже не отрываясь от работы, мысленно отмечает Элис. Её пальцы чуть громче стучат по клавиатуре.  

В дверном проёме появляется Линки с подозрительно округлившимися щеками.  

— Прив— *кхм* — Привет, — бормочет он, старательно прожевая что-то. — Ты чё, опять в своём бункере?  

Элис медленно поднимает взгляд. Её рука небрежно ложится рядом с канцелярским ножом.  

— Я работаю.  

— В два часа ночи?  

— Я сказала: работаю.  

Линки делает осторожный шаг вперёд.  

— А там у тебя... ну... место есть?  

Лезвие с тихим *щёлк* выдвигается вперёд.  

Лисёнок замирает.  

— Я просто спросил! — он отскакивает к холодильнику. — Может, тебе кофе подогреть?  

— Не надо.  

— Бутерброд сделать?  

— Не надо.  

— Ну хоть...  

— *Линки.*  

— Да-да, уже молчу!  

Тишина. Лисёнок копошится на кухне, старательно не смотря в её сторону. Элис возвращается к работе, но через минуту её нос предательски подрагивает — пахнет... глинтвейном?  

— Ты что там делаешь? — не выдерживает она.  

— Грею сок! — слишком бодро отвечает Линки. — С витаминами! Для... продуктивной работы!  

Элис прищуривается.  

— Это же глинтвейн Ская...  

— Эээ... ну может быть чуть-чуть...  

— Ложь.  

— Нууу... наполовину...  

— *Линки.*  

— Ладно, ладно! На, — он ставит перед ней кружку с дымящимся напитком, аккуратно не пересекая границу. — Ты же всё равно не спала.  

Элис смотрит на кружку. На Линки. Снова на кружку.  

— ...Спасибо, — наконец говорит она, убирая нож. — Но мой угол — мои правила.  

— Да-да, суверенная территория, я помню, — Линки отступает, но ухмыляется. — Кстати... там ещё есть печенье. Если что.  

**Мораль:** Даже самые неприступные границы иногда открывают для гуманитарных грузов. Особенно если в них есть глинтвейн.